Содержание → Глава XLV, → Часть 3
Громовой его голос вразумил всех, а он продолжал:
— Не говорил ли я вам, сеньоры, что замок этот заколдован и что в нем, уж верно, обитает легион бесов? И вот вам доказательство: междоусобная брань в стане Аграмантовом[241] на ваших глазах только что перекинулась сюда и вспыхнула между нами. Полюбуйтесь: один борется за меч, другой за коня, этот за орла, тот за шлем, — все мы бьемся и друг друга не разумеем. Итак, пожалуйте сюда, ваша милость, сеньор аудитор, и вы, ваша милость, сеньор священник, представьте себе, что один из вас царь Аграмант, а другой царь Собрин, и заключайте мир, ибо — клянусь всемогущим богом — это величайший позор, что мы, люди благородного происхождения, из-за сущей безделицы убиваем друг друга.
Стражники, не понимавшие Дон Кихота, но чувствовавшие, что Карденьо, дон Фернандо и его спутники изрядно им всыпали, не унимались; цирюльник, напротив, унялся тотчас же, ибо в драке пострадали его борода и седло; Санчо, как верный слуга, повиновался по первому слову своего господина; четверо слуг дона Луиса также успокоились, рассудив, что волноваться им, в сущности, не из-за чего; один лишь хозяин стоял на том, чтобы дерзость этого сумасшедшего, который только и делает, что баламутит постоялый двор, была наказана. Наконец шум мало-помалу затих, в воображении же Дон Кихота вьючное седло так до второго пришествия и осталось попоной, таз — шлемом, а постоялый двор — замком.
Когда же все, сдавшись на уговоры аудитора и священника, успокоились и помирились, слуги дона Луиса опять начали настаивать, чтобы он сей же час ехал с ними. А пока он со своими слугами пререкался, аудитор обратился за советом к дону Фернандо, Карденьо и священнику, как в сем случае поступить должно, и рассказал им все, что знал со слов дона Луиса. В конце концов было решено, что коль скоро дон Луис предпочтет быть изрубленным на куски, чем теперь же показаться на глаза отцу, то дон Фернандо скажет слугам, кто он таков и что он желает увезти дона Луиса в Андалусию, где его брат, маркиз, окажет дону Луису подобающий прием. Когда же все четверо слуг узнали, какого дон Фернандо звания и что замыслил дон Луис, то порешили между собою так: трое возвратятся и доложат о случившемся его отцу, а четвертый останется для услуг с доном Луисом и не покинет его, пока те трое за ним не приедут или пока не последует какого-либо распоряжения от отца. Так, властью Аграманта и мудростью царя Собрина, было прекращено великое это междоусобие; однако же враг согласия и ненавистник мира, почувствовав себя посрамленным и одураченным и видя, что все его усилия посеять смуту принесли довольно скудные плоды, решился еще раз попытать счастья и вызвать новые распри и треволнения.
А дело было так: чуть только до стражников дошло, что сражаются с ними люди не простые, как боевой их пыл тотчас же охладел и они покинули поле брани: они живо смекнули, что, чем бы все это ни кончилось, в ответе будут они, но один из них, тот самый, которого колотил и пинал дон Фернандо, вспомнил, что в числе указов о задержании преступников у него имеется указ, прямо касающийся Дон Кихота, коего Святое братство постановило задержать за то, что он освободил каторжников, какового указа Санчо столь основательно опасался. Итак, вспомнив об этом, стражник пожелал удостовериться, сходятся ли приметы Дон Кихота с теми, которые значились в указе, и для того вынул из-за пазухи грамоту и отыскал нужное место, а как он к числу изрядных грамотеев отнюдь не принадлежал, то стал читать по складам, при каждом слове взглядывая на Дон Кихота и сопоставляя приметы, перечисленные в указе, с его наружностью, и наконец нашел, что это, вне всякого сомнения, тот самый, кого имел в виду указ. Когда же он удостоверился, то свернул указ и переложил его в левую руку, а правой схватил Дон Кихота за шиворот, так что у того пресеклось дыхание, и во всю мочь крикнул:
— На помощь Святому братству! А чтобы вы все убедились, что я призываю не зря, прочтите указ, предписывающий мне задержать этого разбойника с большой дороги.
Закладки
- » — Боже мой! Что я слышу? Чей это голос достигнул моего слуха? Охваченная…
- » Тому уже двадцать два года, как оставил я отчий дом, и за все это время, хотя…
- » Священник взял указ и удостоверился, что стражник говорит правду и что…
- » Прелестнейшая Зораида ждала нас у окна и, заслышав шаги,…
- » — И я, — сказала племянница. — А коли так, — сказала ключница,…
- » — Вошло в поговорку, прелестная сеньора, выражение: «Настойчивость — мать…
- » Юноша протер слипавшиеся глаза и, пристально в него вглядевшись, узнал…
- » Маркизу Хибралеонскому, графу Беналькасарскому и Баньяресскому,…
- » в коей следует продолжение истории пленника — Да, это тот самый сонет,…
- » — Кто пребывает в разлуке с вами, сладчайшая Дульсинея, тот и не такие еще…
- » в коей продолжается рассказ о злоключении нашего рыцаря Убедившись же, что…
- » — Какая там ртуть! — воскликнул Дон Кихот. — Не ртуть,…
- » Слова Ансельмо привели Лотарио в недоумение, — он не мог взять в толк,…
- » — Экий ты дурачина, экий же ты простофиля! — воскликнул…
- » Но вот кончили ужинать, убрали со стола, и пока хозяйка, ее дочь и Мариторнес…
- » — Не может этого быть, — возразил Дон Кихот. — То…
- » — Оливку эту растоптать и сжечь, а пепел развеять по ветру, но английскую…
- » — А черт его знает! — отвечал Дон Кихот. — Говорил я вам: хорошенько…
- » Между тем Дон Кихот, как уже было сказано, вступил в разговор с сидевшей в…
- » Академики из Аргамасильи, местечка в Ламанче, на жизнь и на кончину…